люди Зеленокумска
Приближая самый памятный день
В День защитника Отечества не оставим без внимания достойных сынов нашей родины, тех, кто ради мирного неба над головой не жалел своей жизни. В очередной раз вспомним о скромных ветеранах, настоящих героях нашего времени, редко рассказывающих о былом.
Не так давно мне довелось побывать в гостях у супругов Пушкарских, где беседовал с ветераном Великой Отечественной войны Иваном Григорьевичем. Как часто бывает, он из скромности не особенно охотно вспоминал о прошлом. На столе перед нами лежали до боли памятные документы и почётные награды. Хотя Иван Григорьевич прекрасно помнит все подробности тех грозных лет, всю историю своего ратного подвига укпадывает буквально в нескольких словах: служил, получил ранение, находился на лечении в госпиталях. В преддверии праздника он всё же решился рассказать о некоторых моментах из своей боевой жизни.
- В ряды Советской армии меня призвали в 18 лет. Немцы отступали, и мы, родившиеся в 1926 году, стали последним поколением молодых людей, призванных на фронт, - рассказывает ветеран.Сначала нас, новобранцев, обучали военному делу под Симферополем. Ещё во время подготовки помню, как мне поручили работу, которую обычно выполняли политработники, и она у меня, надо сказать, неплохо получалась.
Служил в 696-м севастопольском полку, но в битве под Севастополем участвовать не пришлось. Нас отправили в Германию, где после жестоких боёв наша 383 феодосийская дивизия стала носить ещё и почётное название бранденбургской. Непосредственно в боях я начал участвовать ещё на Висленском плацдарме в Польше.
Иван Григорьевич прошёл войну командиром пулемётного расчёта. Его главной задачей являлся выбор наиболее удобной позиции для того, чтобы вести огонь по фашистам и помогать тем самым нашей пехоте занимать более удобные позиции. А пулемётчиков, как известно, фашисты брали на прицел в первую очередь.
- Это был период, когда погнали немцев, — вспоминает ветеран. — Наши войска начали срочное наступление от Вислы по просьбе союзников, когда не заладилась высадка их десанта через Ла-Манш. Нас посадили на танки, да так и пошли маршем: ночь - на передовой, день — в пути.
Хотя опыта у командиров тогда за плечами уже имелось предостаточно, случались и недочёты. Так, пулемётному расчёту необходимо быстро окапываться, но осуществить это с помощью простой сапёрной лопатки на практике не получалось. Подметив этот недостаток, Иван Григорьевич сделал небольшое нововведение: раздал пулемётному расчёту шанцевый инструмент своего образца — переделанные трофейные польские лопаты. Это, казалось бы, совсем незначительное новшество позволило во много раз увеличить эффективность. Ивана Григорьевича руководство тогда поощрило и поставило в пример другим расчётам.
В одном из немецких городов Пушкарский получил ранение. Немцы пытались занять здание, которое только что отбили наши солдаты. Иван Григорьевич выбрал позицию в одном из окон этого дома и вёл бой, а всего лишь в 20 метрах за деревьями прятались фашисты, проводившие интенсивный обстрел. Внезапно к врагам подошло подкрепление около дюжины человек. Боец на секунду отвлёкся, и немецкая пуля тут же угодила в него, оставшись в последствии на всю жизнь. Он был ранен около 10 часов дня и до самого вечера оставался без перевязки. С наступлением сумерек из санитарной роты пришёл парень азиат и с большим трудом доставил солдата в импровизированный госпиталь, расположенный в подвале полуразрушенного дома.
Так для ветерана закончилась борьба на фронте и началась другая — за восстановление, на которое потребовались неимоверные усилия. В памяти остались лишь полтора года госпитальной жизни. И это тоже стало подвигом — научиться жить заново, чтобы продолжать приносить пользу своей родной стране.